Это было тем более странно, что вечером она спокойно поднялась наверх, разделась, легла и сразу заснула, ни разу об этой шали не вспомнив.
Во всяком случае, я очень на это надеюсь. Ты смотри какой ветер! Не иначе к утру будет дождь. Начали расходиться по своим комнатам и остальные. В доме стало совсем тихо. Только на улице, словно прилив, шумел налетающий порывами ветер. Он раскачивал деревья и, казалось, пытался взять дом приступом, отступая и с новой силой снова обрушиваясь на его стены. Среди ночи она вдруг проснулась, вспомнив, что оставила внизу китайскую шаль. Почемуто эта мысль никак не давала ей покоя, вытеснив из головы все остальные.
Это было тем более странно, что вечером она спокойно поднялась наверх, разделась, легла и сразу заснула, ни разу об этой шали не вспомнив.
Окно было открыто, и ветер злобно теребил шторы. Створки окна жалобно поскрипывали. Буря исчерпала свой гнев. В его дальнем конце горел тусклый свет. Лора направилась в другую сторону и начала медленно спускаться по лестнице, стараясь не поскользнуться на ступеньках. Она уже жалела, что отправилась на поиски в домашних тапочках.
В холле горел свет. Лора остановилась, стараясь вспомнить, где именно она оставила шаль. Она зажмурилась и вдруг отчетливо все вспомнила. Робин стоял возле перил и вертел шаль в руках, восхищенно разглядывая бабочек. На перилах шали уже не было.
Не было ее ни в гостиной, ни в холле. Разыскивать среди ночи какуюто шаль! Хорошо хоть кузины не видели ее за этим занятием. Она выключила свет и стала подниматься по лестнице. Часы в холле пробили три. Добравшись до своей комнаты, она облегченно вздохнула.
В этом доме она и днемто чувствовала себя неуютно. Бродить по нему ночью было попросту страшновато. Согласно правилам светомаскировки, свет в комнатах с незашторенными окнами можно было оставлять с восьми утра до двенадцати ночи. Дин всегда считал, что для города, оно, может, и хорошо, но в деревне сидеть все утро в темноте просто нелепо. Широкое окно напротив двери и два других были плотно закрыты тяжелые серебристозеленоватые портьеры обвисли безжизненными складками, но откудато все равно веяло холодом. Дверь в восьмиугольную комнату была приоткрыта. Холод шел именно оттуда.
